История Ангелины

Мне всегда нравился фильм «Авиатор». Интригующая и увлекательная история жизни Говарда Хьюза, который периодически проваливался в пучины собственного сознания, почему-то всегда задевала какие-то струны моей души.

И только недавно я поняла, почему так происходило. Я страдаю от ОКР.

Несмотря на то, что я узнала об этом всего несколько недель назад, я понимаю, что это расстройство сопровождало меня в течение всей жизни. Когда мне было пять лет, я часто ела виноград из большой миски. Я пережёвывала одну виноградину левой стороной рта, а другую – правой, и я продолжала дальше в том же духе – одну за другой, налево – направо. Если в миске оказывалось нечётное число виноградин, я никогда не ела последнюю — я отдавала её своему брату или просто выбрасывала её. На протяжении долгих часов я пыталась сделать своё тело «ровным» – я специально напрягала мускулы на одной стороне своего тела, пытаясь добиться идеальной симметрии, и я делала это до тех пор, пока не начинала чувствовать себя «так, как нужно».

Прямо сейчас, пока я сижу тут и пишу все это, я напрягаю внутреннюю поверхность бедра. Я только что сделала это со своей икрой. А теперь с плечом. И если бы вы могли понаблюдать за мной в школе, то вы заметили бы, что за время урока я по меньшей мере 100 раз корректирую положение и форму своего тела. Иногда у меня даже появляется желание щипать или бить себя до тех пор, пока я не почувствую себя идеально ровной и симметричной.

В некоторые моменты я никак не могу почувствовать себя так, «как нужно», несмотря на все прилагаемые мною усилия – как бы я ни напрягала мускулы, это не даёт эффекта! И тогда я срываюсь, начинаю плакать и чувствую себя так, как будто меня сейчас стошнит. Знаете ли, какое-то время я считала все это нормальным. Я думала, что вполне нормально отчаянно стремиться к идеальной симметрии и гармонии линий.

Я думала, что совершенно нормально часами расчёсывать волосы в попытке успокоиться, или постоянно слышать у себя в голове этот ноющий голосок, иногда переходящий на крик – этот голос исходил из моего мозга, и именно он заставлял меня беспокоиться и тревожиться обо всем этом. Я никогда не считала подобное поведение проблемой. Ну да, я постоянно приезжаю на встречи и на лекции на 30 минут раньше, — но я же не опаздываю!

На протяжении 18 лет я молча уживалась с этим расстройством и не просила о помощи. Я недооценивала серьёзность этого состояния. Я всего лишь являюсь представителем психотипа модели А! Я просто-напросто принадлежу к анально-ретентивному психотипу! Есть много других людей, похожих на меня. Мои родители согласились с такими выводами. Мне сказали, что я просто не могу справляться со стрессом так же хорошо, как другие люди. Моя мама выросла в негативной атмосфере, полной агрессии и насилия, и она справилась с этим – теперь с ней все нормально, значит, и со мной все будет хорошо. Именно так мне сказали.

Но почему тогда со мной все было совсем не так?

Почему я чувствовала себя такой одинокой несмотря на то, что со мной рядом были близкие и любимые люди? Почему я так часто лила слезы в ванной, а когда меня спрашивали, что случилось, я не могла ответить на этот вопрос? Почему окружающим постоянно приходилось приспосабливаться к моим специфическим фобиям и потребностям? Почему в некоторые дни я спала по 20 часов в сутки, потому что я чувствовала себя очень усталой и измотанной из-за постоянных тревог и волнений? Почему из всех знакомых мне девственниц я одна делала тесты на беременность и сдавала анализы на ВИЧ? Со мной определённо не было все нормально!

Ангелина (это я) очень долго позволяла ОКР и тревожности довлеть над своей жизнью, эти негативные эмоции постоянно одерживали надо мной верх – но я больше не могла выносить все это! Ангелина тонула в море беспокойства и тревожности, из последних сил барахтаясь и пытаясь удержать голову над поверхностью воды, но, знаете ли, довольно утомительно неистово бить по воде руками и ногами на протяжении 18 лет.

Мой личный предел – 18 лет подобных мучений. Незадолго до своего 19-го дня рождения я погрузилась в депрессию. Я либо спала, либо плакала – больше я ничего не могла делать. И я совсем не была довольна собой, когда я в очередной раз проверяла, нет ли пауков в моей постели, или бегом бежала обратно в свою комнату для того, чтобы убедиться, что я действительно заперла дверь на ключ – тут нечем гордиться!

На данный момент я принимаю лекарства, и в какой-то степени кризис миновал

Я определённо стала счастливее. Но мне кажется, что это заболевание представляет собой нечто большее, чем просто плохое настроение – оно пускает корни гораздо глубже. Нет, я не буду утверждать, что ОКР определяет мою личность, потому что это в корне противоречит рекомендациям моего терапевта – я не должна говорить себе такие вещи. Но я могу сказать, что у нас с ОКР есть некоторое родство, сходство, и все же я не вижу его в своём будущем. Кризис определённо миновал, но у меня осталось множество компульсий, которые я осознаю лишь после того, как я сделаю это. Я могу научиться игнорировать беспокойство, которое я испытываю, если я прикоснусь к одной стороне своего носа, а потом не прикоснусь к другой, но все же мне кажется, что я всегда буду чувствовать эту мерзкую пульсацию нарастающего раздражения каждый раз, когда прикосновения к моему носу не будут отличаться симметричностью. А когда я испытываю стресс, моя рука сама тянется к пряди волос, пытаясь прикоснуться к ней или даже вырвать её. Видите? Я просто взяла и сделала это!

История Ангелины

Присылайте нам свою историю на почту admin@лечение-окр.рф